"Мироед" в тисках закона

Воистину: гром не грянет, мужик не перекрестится...Гром еще не грянул, но тучи над мужиком сгущаются нешуточные. Не над всяким, конечно. Если он, мужик, - владелец личного подсобного хозяйства, по земельным меркам, немаленького, да еще с этого хозяйства не только сам кормится, а еще пару-тройку семей прокормить может, то держись, родимый!С 1 января вступил в силу федеральный закон № 147, призванный взять «кулака за бока». Полгектара, ни метром больше! Личное подсобное хозяйство (в известной аббревиатуре - ЛПХ) - это вам не садово-огородные сотки, не дачное землевладение. Дачные грядки для горожанина - летнее развлечение, возможность поразмяться после долгой зимы. Безумной «гонки за урожаем» там нет. Ну не уродится картошка - пойдем в магазин, купим... Для деревенских покупная картошка - нонсенс. Там другие принципы жизни. Живешь на земле и не можешь с этой земли прокормиться - значит лентяй великий, лодырь, и руки не из того места растут. А «земля» в понятии селянина - это не только огородные грядки, но и подворье со всяко-разной живностью.

В идеале - с коровой-кормилицей. Или хотя бы с козами. Овцы тоже неплохо. Ну и хрюшки, куры, гуси-утки... Живность кормить надо. Значит, луговина должна быть при хозяйстве, и какая-никакая пашенка для выращивания, скажем, кормовых корнеплодов или кормовой кукурузы. По итогам Всероссийской сельскохозяйственной переписи 2006 года, в стране 2 миллиона 58 тысяч семей имеют личные подсобные хозяйства площадью более 0,5 гектара, или 50 соток. Крестьянские «фазенды» такого масштаба считаются основными производителями в секторе ЛПХ. Им принадлежит около 70 процентов всех земель, которыми владеют личные подсобные хозяйства. В июне прошлого года Госдума приняла очередной «судьбоносный» закон. Тот самый, федеральный закон № 147, действие которого началось с 1 января нынешнего года. Официальное его название «О внесении изменений в статью 217 части второй Налогового кодекса РФ и в статью 4 федерального закона «О личном подсобном хозяйстве (ЛПХ)». Теперь, согласно законодательству, личным подсобным хозяйством может считаться землевладение, НЕ превышающее (выделено мной. - Т. М.) площадь 0,5 гектара. Все хозяйства, которые укладываются в эти размеры, не будут, как и было до сего времени, платить налоги с доходов, полученных от реализации продукции. Если же площадь превышает «законные» полгектара, то хозяйство теряет статус личного подсобного.

Земельное ограничение касается не только приусадебной земли, но и полевых наделов, сенокосов и пастбищ, которыми пользуется ЛПХ. Потеряв статус владельца ЛПХ, хозяин должен перерегистрироваться в индивидуальные предприниматели. Или в фермеры. Ну и дальше, как положено: составлять отчеты о своей деятельности, вести учет затрат и доходов, заполнять налоговые декларации. Принятие закона в Госдуме прошло по-тихому. Большинство думцев в прошлогоднем июне уже жили предстоящими каникулами и мыслями о грядущих выборах. А земледельцам - хозяевам личных подсобных хозяйств, чьи интересы напрямую мог затронуть сляпанный, по мнению экспертов, на скорую руку закон, вообще не до него было: на дворе - лето, самый разгар страды. Это во-первых. Во-вторых, широкой огласке закон не предавался. Официальные СМИ, где подобного рода документы публикуются, не в счет, до сельской глубинки они практически не доходят, о думском законотворчестве «в деталях» деревня узнает в последнюю очередь. До Николая Егоровича Пустохина «детали» донесли представители поселковой администрации на третьей неделе нового года. - Как обухом по голове: готовься, мол, Егорыч, будем из тебя фермера делать. Или землю резать. И закон какой-то показывают, - рассказывал сам Пустохин, позвонив к нам в редакцию.

Лет двадцать назад Николай Егорович был героем газетных публикаций и телевизионных репортажей - «героем нашего времени», сумевшим найти свое место в лихолетье начала 1990-х. Тогда его, мичмана, списали с разваливающегося Военно-морского флота на берег. Дома в Петербурге - маленькая комната в большой коммуналке, двое детишек-дошколят, жена и теща в придачу. От нищеты и безработицы рванули всей семьей в деревню на северо-восток Ленинградской области. Там в наследство от бабки достался дом-развалюха и «приписанные» к нему тридцать соток земли. Дом подняли, хозяйством обзавелись, осели. Философия единоличника Хозяин из отставного мичмана получился отменный. И хотя кое-кто из аборигенов за глаза называл Егорыча «мироедом» и «единоличником», деревенские его уважали. «Уважуха» стократно увеличивалась летом, когда молоком от трех коров Пустохиных кормилась детвора, нагрянувшая из городов на каникулы к деревенским родственникам. Однажды по случаю прикупил Егорыч старого мерина, который «борозды не портил» и огород не только хозяина, но и соседские по весне перепахивал. Позже мерина сменил тракторишко, не новый, но еще бегающий.

Пустохину предлагали стать фермером - пашню расширить, технику в лизинг взять. Отказался, честно признавшись: «Не потяну». Фермерство - понятие, образно говоря, «круглосуточное». Фермер - товаропроизводитель, деятельность которого на сельхозпроизводстве и сосредоточена. А личное подсобное хозяйство - оно и есть подсобное, для пахоты в свободное от работы время. В подмогу к основным доходам его хозяина и остальных трудоспособных членов семьи. Николай Егорович Пустохин работал на местной лесопилке по скользящему графику. У жены Нины тоже было основное место работы и должность с красивым названием - оператор почтовой связи. На самом деле - почтальонша «с тяжелой сумкой на ремне». Так что личное подсобное супруги вели, что называется, на досуге. Отказавшись от соблазна стать фермером, Пустохин тем не менее попросил прирезать к своему владению участок от соседнего совхозного поля. Совхоз уже почил в бозе, поля заросли, заболотились. Поднимать их никто не собирался. «Хочешь эту болотину, - сказали в администрации, - забирай хоть всю!» На своих «хлебах» Пустохины... размножились: еще троих ребятишек нарожали. Старшие, конечно, в деревне не засиделись. Но и далеко от родных мест не убежали.

Оба закончили аграрный университет, нашли работу по специальности в районе. Своими семьями обзавелись. Теперь отцовское хозяйство и их продовольствием снабжает. Разжимай кулак, Егорыч! Делиться надо с государством! Сколько у тебя там в наличии землицы? Ага, 0,63 гектара. Перебор! Молоко, мясо и картошку продаешь, доход получаешь. Налоги с доходов платить надо! В Ленинградской области «кулацких» хозяйств, если соотносить с общероссийской статистикой, не так уж много. В примыкающих к Петербургу районах их вообще нет. Пригородные селяне довольствуются максимум пятнадцатью сотками, уступая земельные гектары все новым и новым поместьям небедных граждан. А гражданам этим ведение какого-либо приусадебного хозяйства, простите, до лампочки. Чуть подальше от мегаполиса - другое дело. В Волховском, Тихвинском, Лодейнопольском районах, в Лужском и отчасти в Гатчинском «кулаки», по меркам федерального закона № 147, найдутся. Но вот в чем загвоздка: хозяйство хозяйству рознь. Доходность, с которой предполагается собирать налоги, у каждого «кулацкого» ЛПХ формируется индивидуально.

Молочная продукция, которой торгуют милые тетушки (владелицы или совладелицы ЛПХ) на «дорогих» рынках Петербурга, - это одно. А трехлитровая банка молока от коровы Зорьки, проданная за полтинник соседу или отданная семье сына-дочки за так, - это, согласитесь, совсем иной... «бизнес». В начале 2000-х несколько депрессивных сельскохозяйственных регионов России стали пилотными в реализации проекта «Обеспечение занятости и повышение доходов сельского населения». Проводниками проекта были Фонд поддержки аграрной реформы (РосАгроФонд) и Всероссийский институт аграрных проблем и информатики (ВИАПИ). Поучаствовать в проекте посчастливилось Лодейнопольскому и отчасти Тихвинскому районам нашей Ленинградской области. В рамках проекта в Лодейном Поле был создан и успешно функционировал муниципальный фонд поддержки сельского развития. Это одна из первых в России «касс взаимопомощи», кредитовавших под чисто символический процент сельских заемщиков - владельцев ЛПХ и мелких фермеров. Помогла она в свое время и Николаю Егоровичу Пустохину.

Тракторишко-то на заемные деньги приобретал. Тот проект, ставший уже историей, Егорыч поминает добрым словом:- У одних появилась возможность взять стартовый капитал. Другие брали кредит для расширения хозяйства. Сосед-пасечник свою пасеку с четырьмя ульями в пять раз расширил! Другой знакомец раньше только на печи лежал или в запой от безделья уходил - рабочих-то вакансий в округе днем с огнем не сыщешь. Кредит на хозяйство ему ни за какие коврижки давать не хотели. Жена - баба пробивная оказалась, под ее словесные гарантии заем дали. Ну она мужика своего с лежанки стащила, работать заставила. Гусей стали разводить. Теперь на подворье у них гусиная мини-ферма. А сам наш гусевод давно уже в глубокой «завязке». Правильно, выходит, говорят: «Чем бы мужик ни тешился, лишь бы горькую не пил». С чужой овцы хоть шерсти клок? Пилотные проекты имеют обыкновение заканчиваться в заранее запланированное время. Закончился и этот, не успев вывести его участников на финишную прямую. На финишной задумывалось создание торгово-закупочных кооперативов, чтобы не ломал хозяин голову - куда излишки полученной продукции пристроить, а по заключенным договорам, по оговоренной цене дары полей и подворий отправлял в общую кооперативную корзину. Задумка так и осталась задумкой, и многие владельцы ЛПХ, начавшие было выстраивать товарное производство, от этой затеи отказались. Предпочли уровень простого воспроизводства. Каких-то сверхприбылей и баснословных доходов оно крестьянину не сулит.

Но на плаву удерживает. Федеральный закон № 147 торпедой бьет по этому «плавнику». Принимая поправки к законам, депутаты должны были, по идее, взвесить все «за» и «против». Взвесили только «за»: налогообложение ЛПХ пополнит государственную казну. Но пополнит ли?Заглянем в другие сектора агропромышленного комплекса. В фермерском секторе хозяйства мощнее, чем личные подсобные, и они являются налогоплательщиками. Но пополняют казну на очень незначительную сумму. То же самое можно сказать о малых и средних сельхозорганизациях. Теперь перейдем на крупные хозяйства с тысячами гектаров земли. С них в 2010 году было получено 1,3 миллиарда рублей налогов. И эти выплаты в консолидированном бюджете страны практически незаметны. А что уж говорить о семейных хозяйствах? Ну не разбогатеет наше государство от налоговых отчислений нашего героя Николая Егоровича Пустохина! Скорее, наоборот, загонит в угол и его, и еще те самые 2 миллиона 58 тысяч «кулацких» семей.

Доктор экономических наук профессор Василий Якимович Узун, немало потрудившийся на ниве становления многоукладности экономики современного АПК, по полочкам разложил прогноз дальнейшего развития ситуации. - Большинство ЛПХ не готово к переходу в статус индивидуальных предпринимателей или КФХ - крестьянских (фермерских) хозяйств, - считает он. - Принимая поправки к закону, депутаты не задумались над тем, что введению его в действие должно предшествовать массовое обучение членов всех хозяев ЛПХ на семинарах, где было бы популярно объяснено, как пройти регистрацию, наладить учет затрат, заполнить декларацию по налогам. Но еще до этого следовало бы устранить разночтения в определении статуса ЛПХ. Разночтения действительно есть. Так, закон о развитии сельского хозяйства закрепляет за хозяйствами статус сельскохозяйственных товаропроизводителей. А в законе об ЛПХ «во первых строках» черным по белому записано: «Личное подсобное хозяйство - форма непредпринимательской (выделено мной. - Т. М.) деятельности по производству и переработке сельскохозяйственной продукции». Иными словами, ЛПХ вроде бы как товаропроизводители. И одновременно не товаропроизводители.

Если «не», то на них не могут распространяться все виды господдержки, которые получают другие сельхозтоваропроизводители. Сейчас для личных подсобных предусмотрена только одна мера «вспомоществования» - субсидирование кредитов. Конечно, не всякое подворье с примкнувшим к нему садом-огородом можно считать товарным. Но тем хозяйствам, которые уже сориентированы на рынок, нужно не только подтверждение статуса товаропроизводителя, но и стимулы для дальнейшего развития. - В каждом субъекте России, в каждом районе должны появиться реестры товаропроизводящих ЛПХ, - считает профессор Узун. - Каждый хозяин должен получить соответствующий сертификат. Этот же сертификат должен давать право на торговлю продукцией. Наш герой Николай Егорович Пустохин, продавая деревенским молоко от своих коров, или шмат сала, или торгуя на рынке в райцентре своей картошкой, особых проблем не ведал. Товар - деньги, деньги - товар... Теперь же, чтобы продать продукцию, владелец ЛПХ должен получить в сельской администрации справку о том, что эту продукцию он произвел сам.

Администрация в свою очередь обязана отказать в выдаче такой справки владельцу ЛПХ, имеющему более 50 соток приусадебной и полевой земли. Или, нарушив закон, выдать справку. Можно выдать справку соседу, у которого меньше 50 соток земли, и продавать продукцию от его имени. Возможны другие варианты обхода «предельного предела». Но «ограничительный» закон тянет за собой куда более серьезные последствия... На те же грабли... Сейчас 50 процентов коров в стране находятся в личных подсобных хозяйствах. Чтобы содержать одну корову, нужно иметь два гектара земли, а если еще выращивать ее теленка, то три гектара. Ограничение землепользования равносильно запрету на содержание коров на личных подворьях. Кроме того, в нерадостной перспективе - выведение из сельскохозяйственного оборота миллионов гектаров угодий. На начало прошлого года в России насчитывалось 220,4 миллиона гектаров сельхозугодий. Из них, по официальной статистике, «гуляло» 30 миллионов гектаров, по неофициальной - гораздо больше. Не пахали там и не сеяли, земля зарастала чертополохом... Если у ЛПХ, имеющих земельный излишек, будут урезать владения, то, по подсчетам профессора Узуна, чертополохом зарастет еще четыре миллиона гектаров.Кроме того, большие площади - более 15 миллионов гектаров - были переданы селянам под сенокосы и для выпаса скота с личных подворий. Этими лугами и пастбищами пользуются 4,2 миллиона человек, в среднем на каждого приходится по 3,6 гектара.

Если размер ЛПХ ограничен 0,5 гектара, то эти угодья уже нельзя использовать для нужд личного подсобного. Скорее всего, они тоже будут заброшены. В последний раз серьезные ограничения на ведение личных подсобных хозяйств вводились в конце 1950-х годов. Людям урезали огороды «под самое крылечко», заставляли лишних коров сдавать в колхоз. Держать на личном подворье рабочую лошадь вообще запрещалось. А мелкую живность - от козы до курицы - обложили налогами. Под налогообложение в некоторых местах попали и плодовые деревья в садах частников. Великий мечтатель того времени Никита Сергеевич Хрущев спал и видел: всю страну будут кормить только колхозы и совхозы. Не получилось.Многие семьи без личного подсобного попросту не могли выжить. Молоко, картошку, овощи в сельские магазины не везли. Да и магазины были далеко не во всех населенных пунктах. Производственный уровень колхозов и совхозов не справлялся с функциями «всеобщего кормильца». Личным подсобным дали послабление... А в конце 1980-х государство и вовсе свое плечо подставило: разрешило на правах аренды пользоваться заброшенными землями, позволило совхозам передавать частникам крупный рогатый скот на откорм.

Тем же совхозам вменялось в обязанность оказывать помощь ЛПХ в обработке пахотных земель. Тогда же и лозунг появился боевой: «Хозяйство личное, забота - общая!». Но тогда - не теперь... Теперь магазины и ларьки открыты повсеместно, а автолавки приноровились забираться в самую глухую глубинку. Совсем не обязательно держать корову на подворье, можно и на магазинное молочко раскошелиться. Кур не надо плодить - курятину и яйца всегда купить можно. Статистика свидетельствует: производство в ЛПХ год от года сокращается. Особенно по животноводческой части. А вот от своего огорода мало кто из деревенских жителей отказывается. Но ведь и свой огород - это тоже личное подсобное. В общем же и целом 14 миллионов российских семей такое понятие, как «продовольственная безопасность», напрямую связывают со своими огородными сотками и подворьем. Из них 2 миллиона 58 тысяч семей - современные «кулаки», владельцы хозяйств площадью более 50 соток, фактически трудятся на обеспечение продовольственной безопасности страны. Дальнейшая их судьба может быть выкроена по лекалу 20-х годов прошлого века: «...вытеснить кулачество как класс, лишить его производственных источников существования и развития». Кстати, первой в списке «источников существования и развития» и тогда шла земля.
Источник: spbvedomosti.ru